Что заставляло отливать орудия монструозных размеров
Сложно сказать, кто и когда додумался цеплять броню на корабль. Римляне обшивали медью особо крупные квинкверемы (они же пентеры), а корейские источники сообщают о неповоротливых и неуязвимых кораблях-черепахах. В конце XVIII столетия англичане соорудили полностью железный корабль (правда, то была баржа), а во время франко-испанской блокады Гибралтара в 1782 испанцы свои плавучие батареи укрывали железными брусьями. Первыми полностью металлическими военными пароходами можно считать английские "Трезубец" и "Биркинхед" 1845 года. Правда, еще в 1805 году о необходимости такого шага говорил артиллерист-ракетчик Конгрив.
Моряки встретили идею железного судна весьма прохладно. Хотя железо в качестве конструктивного материала признавали – уже во всю шло строительство композитных клиперов, у которых железный каркас покрывался деревянной обшивкой. Собственно, военных тоже можно понять – технология строительства из дерева была отработана до мелочей. Вот только Анри-Жозеф Пексан взял, да и придумал бомбическую пушку. И весь деревянный флот разом стал перед ней бессилен. Хотя до 1849 года (пока не подрались датчане со шведами при Эккенфьорде, причем шведы за здорово живешь утопили два корабля атакующих) это не очень-то и понимали – введение нового оружия шло неспешно.
Англичане что-то заподозрили и провели стрельбы по железным щитам (стальной брони еще не выпускали), смонтированным на плотах. Выяснилось, что тонкие плиты прошиваются малым калибром, но неплохо сопротивляются калибрам побольше. А вот толстые плиты, нечувствительные к небольшим снарядам, раскалываются от ударов больших ядер. Решив, что это тупик, обстоятельные британцы сели думать и ничего не стали предпринимать. А торопливые французы решили действовать, особо не думая. Правда, тоже сначала не особливо спешно – игрушки выходили дорогими, так что никто не собирался ради интереса вот так за здорово живешь по ним пулять. Требовалась какая-нибудь война, чтобы окончательно убедиться в правильности выбранного пути.
И тут как-то кстати случилась Крымская война. Русский флот, бессильный против союзников в море, плотно засел в базах, которые неплохо прикрывали береговые укрепления. И если бы вражеская эскадра сунулась разбираться с русскими кораблями, ее довольно бы скоро потопили береговые батареи. Это понимали русские, это видели союзники. Вышла патовая ситуация.
Так что когда в начале октября 1855 года гарнизон форта Кинбурн увидел приближающихся трех уродцев с французской символикой, то как-то особо и не стали нервничать. Скорее, удивились. Но французы знали, что делали – это были три плавучие батареи (Девастасьен, Тоннант, Лаве) пусть и не особо спешные на ходу (максимум – 4 узла), но очень неплохо забронированные. Настолько, что они особо и не маневрировали. Просто подошли метров на 700 и встали на якорь – чтобы обеспечить более устойчивую платформу для стрельбы. Началась пальба.
За три часа форт сравняли с землей. 45 защитников погибло, 130 оказались ранеными. Корабли получили 195 прямых попаданий, но особо не пострадали – только несколько человек из команды получили легкие контузии. Мир удивился мощи новой технологии, а французские газеты взахлеб рассуждали о "изумительных механизмах войны". Стало понятно, что с деревянными кораблями как-то уже все, но вот чем ковырять композитную броню (именно такая стояла на французах – железо с деревянной прокладкой) совершенно не понимали. Решили на всякий случай увеличить калибр.
Собственно, в теории вопрос можно было решить прямо тогда, применив нарезные орудия. Но первые опыты с ними оказались не очень-то успешными, так что решили для начала нарастить диаметр дульнозарядных гладкоствольных пушек. Так появились системы Бомфорда (305 мм) и Дальгерна (330 мм). Которые вскоре сменили пушки Родмана с весом поменьше благодаря более прогрессивной технологии литья.
Вскоре, правда, появились образцы Родмана, имевшие калибр 508 мм и весившие 59 тонн. Их даже на корабли не планировали ставить – уж очень неспешные они были в стрельбе.
Словом, начались проблемы. Раздувшийся калибр отразился на массе снаряда, причем прогрессия нарастания "диаметр-масса" имела характер геометрический, так что толкать такой шарик можно было, только существенно увеличив заряд дымного пороха. А это приводило к еще большей монструозности каждой новой пушки. В конце концов вроде бы артиллеристы и получили оружие, способное колоть броню (именно колоть, поскольку о пробитии речи не шло), но все испортили металлурги.
Сначала научились вырабатывать броню компаунд (железную основу прикрывал стальной слой), причем довольно по сложной технологии: на разогретую плиту железа выливалась расплавленная сталь. Получался своеобразный композит.
Потом додумались до производства массивных плит уже из стали, а там стали добавлять никель, научились проводить цементацию и в результате пушки на флоте перешли в разряд атавизмов. Но до тех пор, пока не придумали бездымный порох и торпеды. Но то произошло уже в самом конце эпохи.
