Как Российская империя хотела сделать Финляндию русской

Столкнулись два принципа: автономия и самодержавие

Права без обязанностей

С момента присоединения к Российской империи в 1809 году Финляндия пользовалась широкой автономией. Но эта автономия вступала в противоречие с некоторыми общероссийскими интересами. Всего в двадцати пяти верстах от Петербурга начиналась территория, где действовали другие законы и даже другой календарь (новый стиль), где был другой государственный язык (шведский), где ходила своя валюта (марка), где была даже своя государственная церковь (лютеранская).

Император Александр III, провозгласивший лозунг «Россия для русских!», считал вредным такой государственный дуализм. Кроме того, по мнению многих из русского общества, Финляндия незаслуженно пользовалась привилегией обороны, которую предоставляла ей Российская империя, не платя ничего взамен. Так, уроженцы Финляндии были свободны от воинской повинности.

Короче, положение Финляндии в Российской империи можно было выразить такой формулой. Жители Финляндии пользовались во всей Российской империи теми же правами, что и коренные россияне, но при этом не несли многих обязанностей. Коренные же россияне были в Финляндии на правах иностранцев. Вот это несправедливое положение и взялись устранить два последних русских царя, в особенности Николай II.

Непоследовательная «русификация»

Не любя конституций, Николай II 3 февраля 1899 году издал указ, согласно которому он имел право лично устанавливать законы в Великом княжестве Финляндском, без утверждения финляндского сейма (последний, впрочем, давно уже не собирался). В 1900 году появился закон, по которому русский язык объявлялся одним из государственных языков Финляндии. Все государственные учреждения Финляндии обязаны были вести делопроизводство не только на шведском и финском языках, но и на русском.

Следует заметить, что этот закон вовсе не отменял два других языка и не устанавливал верховенство русского языка над шведским и финским. Поэтому называть этот акт «русификацией Финляндии», как то до сих пор принято в исторической литературе, абсолютно неправомерно.

Наконец, 29 июня 1901 года был опубликован закон императора о призыве жителей Финляндии в российскую армию на общих основаниях. Примечательно, что практический эффект от этого закона был ничтожен. «Из подлежащих отбыванию воинской повинности свыше 26 тысяч человек финляндцев, – указывал в мемуарах бывший помощник Петра Столыпина Владимир Гурко, – фактически были привлечены в 1902 г. 280 человек, а в 1903 г. всего лишь 190 человек».

Дело принципа

Итак, царь очень слабо воспользовался теми правами в отношении Финляндии, которые присвоил себе в 1899 году. Фактически порядок управления Финляндией не изменился и не создал населению Финляндии никаких материальных тягот. Но моральное давление, безусловно, имело место и создало напряжённость в отношениях между Финляндией и Россией.

Как оценивал тот же Гурко, «для усиления имперской армии 280 солдатами издали те положения 3 февраля 1899 г., которые так озлобили финляндцев против России… Ежегодно держали свыше 26 тысяч финляндцев под дамокловым мечом привлечения на военную службу, так как ни один из них не мог быть уверен, что жребий не выпадет именно ему».

Издание закона 1899 года вызвало в Финляндию кампанию протеста. На стол к Николаю II легла петиция об его отмене, подписанная 500 тысячами жителей Великого княжества. Но тут столкнулись два принципа. Для финляндцев была важна автономия, для царя – возможность править самодержавно на пространстве всей империи. При этом Николай II, естественно, не собирался злоупотреблять этой возможностью.

«Меры дубовые, люди осиновые»

Проводником «русификации» стал генерал-губернатор Финляндии Николай Бобриков, назначенный на эту должность в августе 1898 года. Он был всего лишь исполнителем царских велений, но очень ревностным. Верный слуга самодержавия и Россия пал на своём посту 3 (16) июня 1904 года. Финляндский террорист (швед по национальности) застрелил Бобрикова в здании финляндского сената.

Николай II и русская администрация показывали: мы здесь власть! Но никаких реальных шагов по ассимиляции Финляндии огромной Россией не предпринималось. Такая ситуация только усиливала раздражение финляндцев и их отчуждённость от России. Как писал Гурко, «меры принимались дубовые, а люди, которые должны были их осуществлять, были осиновые». Уже в 1905 году все законы 1899-1901 гг., были отменены, и автономия Финляндии стала ещё шире, чем прежде. Но доверие к России было уничтожено раньше.