Мужчины в терапии
Начиная свою практику психолога, я была уверена, что мужчина в терапии редкий гость. Об этом говорил опыт посещения терапевтических групп и тренингов – очень повезет, если придет хоть один мужчина. Особенно если два. Это не бизнес-тренинги и не тренинги лидерства, которые так подходят Герою. Тут что-то о чувствах, о себе, о боли и переживаниях с не всегда понятной целью.
Первыми моими клиентами были женщины. И я считала это вполне естественным. Наверно, и правда процент мужчин был не слишком высок. Помню, когда позвонил мужчина и попросил записать его, я даже несколько насторожилась – до того это было неожиданно и непривычно.
Прошло несколько лет, я продолжала свою практику, и однажды в разговоре с коллегой я обнаружила странную вещь: мужчин, которые были на тот момент у меня в долгосрочной работе, было больше, чем женщин. Спустя год тенденция сохранилась, вплоть до образовавшихся случайно «мужских дней», когда женщин нет вообще. Эти особые для меня дни имеют нечто общее в самой своей сути, в своей глубине. Есть что-то такое, что объединяет этих мужчин и отличает от женщин. Да, на поверхности есть схожие ситуации, порой неожиданно зеркальные. И все же этой статьей я постараюсь обозначить именно мужское странствие в собственные глубины.
Я назвала статью «мужчины в терапии», но она о мужчинах в целом, просто это взгляд через призму моей работы.
Перед терапией
Когда мужчина решается на запись к психологу, скорее всего, это уже некая крайняя мера. До этого он перепробовал все возможные способы справиться с ситуацией самостоятельно и пришел в тупик. Чтобы обратиться за помощью, нужно обладать двумя вещами, которые кажутся противоположными, но на деле являются следствием одно другого: нужно признать свое условное поражение перед ситуацией. Сказать себе: «Я сделал все, что мог». Это бывает самым сложным: увидеть, что именно тебе нужна помощь.Сам факт признания того, что ты не справляешься, может потребовать мужества.
Многие мужчины, особенно в первой половине жизни, оказываются на крючке у героического паттерна, который не позволяет им признать эти факты. Если есть проблема – ее надо решить. Не одним, так другим способом. Допустить в себе наличие слабости бывает крайне сложно. Слабость – это для девочек, а я не девочка. В принципе, весь героический паттерн имеет эту глубинную идею: доказать себе и другим, что я не девчонка.
Второй момент, который требует реального мужества, это необходимость открыться перед кем-то, обнажить свои проблемы и раны, поделившись своими переживаниями, страхами, тревогами. Для большинства женщин это обычно не составляет проблемы. Мы можем показать свою уязвимость подругам. Для многих мужчин это табу. Редкий мужчина в трезвом уме делится с другим мужчиной своими переживаниями и страхами. Это проще делать, если совместно прошли через экстремальную ситуацию, но обычно мужчинам важно сохранить лицо «в своей стае». Легко ли мужчине признаться своему другу, что жене противно от его прикосновений? Или что он боится начать свой бизнес?
Своей стаей может стать и семья, если в ней все гладко. Однако иногда мужчина не хочет о чем-то говорить своей жене. Причины бывают разные: чтобы не нагружать ее своими проблемами, или он по какой-то причине не может ей доверять, или он найдет в ней не поддержку, а обвинителя. А что если их отношения или ее поведение и есть проблема, а прийти к общему знаменателю никак не получается?
Тогда и остается: или замкнуться, или обсудить это с подругой или любовницей (чему последние бывают особенно рады), или уйти с головой в работу/алкоголь/спорт/хобби и т.д.
Пространство терапии
Приходилось ли вам когда-нибудь видеть, как животное выпускают из клетки на волю? Кто-то буквально рвется наружу и выскакивает еще до того, как дверь окончательно откроют. Кто-то, наоборот, боится переступить порог. Когда я принесла домой щенка, он хоть и рвался сначала на свободу, но, когда я открыла переноску, замешкался, и аккуратно выставил лапку на пол. Стоило ему выйти и немного освоиться, он начал носиться по всей комнате кругами. Теперь у вас есть некоторое представление о том, что часто происходит на первых сессиях, когда мужчина получает возможность высказаться, выпустить все то, что томилось в его душе, на свободу. Иногда я ощущаю, что меня затапливает клиентским материалом, а иногда, наоборот, разговор идет с огромным трудом, слова застревают, создавая неловкие паузы. Возможность свободно говорить и быть принятым может быть настолько непривычной, что ее сложно взять, и непонятно, как ей распорядиться. Как это бывает с огромной суммой денег, неожиданно свалившейся откуда-то. Со временем обе крайности как-то уравновешиваются.
Заложники общественных ожиданий
Мальчики не плачут, а принцессы не … ну вы знаете. Некоторые мужчины, особенно если они пришли с женой, начинают терапию с бравады. Даже такая вещь как салфетки могут вызывать неприкрытое презрение, мол, зачем они тут? У вас истерики закатывают что ли? Но поскольку я женщина, клиенты мужчины обычно недолго носят доспехи и бряцают оружием. И тогда я могу увидеть то, что под всем этим скрывается, то, с чем бывает трудно соприкасаться: тревоги и страхи, вызванные общественными ожиданиями.
От мужчины ожидают, что он будет вести себя «как мужчина», но при этом его воспитанием обычно занимаются женщины. Мужчина в женском мире – это одно. Но что значит быть мужчиной в мужском? Кто этот мифический настоящий мужчина? Многие ли мужчины могут похвастаться тем, что их отец – пример для подражания и через него они способны получить ответ на этот вопрос? Мужчина может низводиться до функции: быть мужчиной - это значит, содержать семью и/или хорошо зарабатывать; быть мужчиной - значит, быть сексуально привлекательным для женщин. Впрочем, эти функции многие женщины взяли на себя, и что в этом случае имеет мужчина в сухом остатке? Если рассматривать гендер на уровне функций, то в современном обществе "все смешалось в доме Облонских". Совершенно очевидно, что правила игры поменялись, но большинство так и продолжает играть по старым. Поэтому невольно поднимаются вопросы:
Что происходит с мужчиной, когда неожиданно для него содержание семьи берет на себя его жена? Что происходит с мужчиной, когда он вдруг обнаруживает, что его жена не более самостоятельна, чем их дети? Что с ним происходит, когда он обнаруживает, что он обеспечивает желания жены и детей, а про его желания все (в том числе и он сам) благополучно забыли и забили? Что с ним происходит, когда он настолько увлекся обеспечиванием семьи или соревнованиями с другими мужчинами за свой престиж, что не заметил, как его дети выросли и больше не горят желанием проводить с ним время?
После сорока эти вопросы становятся все более актуальными. Когда ты уже состоялся профессионально и доказал всем все, что хотел, не возникает ли желания, чтобы тебя любили не за твои достижения, а вопреки им? И порой логично бы взять перерыв и подумать, разобраться в себе, но иногда это требует смены деятельности, а многие ли мужчины готовы воспользоваться доходом жены, как финансовой подушкой безопасности на этот период? Замужняя женщина, сделавшая остановку и положившаяся на доходы мужа, не вызывает в обществе такого когнитивного диссонанса, как положившийся в этом плане на жену мужчина. И от этого мужчины чувствуют себя в ловушке.
Заложники своих родителей
Образ матери и отца накладывает огромный отпечаток на то, как мы себя ощущаем в мире мужском и женском. Мужской мир может подвергаться сильным искажениям в нескольких случаях, например:
Опекающая мать. Она без конца беспокоится и контролирует. Неважно, сколько сыну лет, важно напомнить, чтобы он надел шапку. Куда ж он, несамостоятельный и слабый, без нее?
Мать, обесценивающая отца. Часто это бывает у матерей, которые «носят брюки». Отец в ее глазах – полный неудачник и слабак. Слова «весь в отца» в этом случае точно не комплимент.
Отец – не лучший пример для подражания: алкоголик, садист, эмоционально отсутствующий. Обычно в этом случае хочется не быть как он. Совсем. Но иногда это именно та модель, которую мужчина берет за образец.
Отец воспринимает сына как «недосебя». Он дает однозначное послание: тебе до моей крутости как до луны.
Эти послания потом обнаруживаются в выборе партнера, построении отношений, профессиональной и финансовой ситуации. Мужчины редко приходят с запросами, связанными с родителями, но рано или поздно выходят на них, и они могут быть наиболее эмоционально заряженными.
Джеймс Холлис в своей работе «Призраки вокруг нас» отмечал, что любые отношения включают проекцию и перенос. И вопрос в том, насколько они продолжают бессознательно действовать и оказывать влияние на отношения. Не так уж необычна ситуация, когда мужчина проецирует на свою жену имаго матери (кстати, как ни странно, образ матери может быть и спроецирован женщиной на мужчину). Для нашего внутреннего ребенка родители всегда будут всемогущими, угадывающими желания, поэтому подобные образы часто проецируются на партнера и подкрепляются соответствующими ожиданиями. И если сначала это может льстить, потому что в тебе видят могущество, которым ты на самом деле не обладаешь, то позже, если эту проекцию подхватить, она может доставлять массу неприятных моментов, например, когда в тебе видят причину своих проблем и дискомфорта. Как будто другой обладает такой властью, что и правда распоряжается твоей судьбой.
Что делает мужчина, который бессознательно видит в своей партнерше кого-то всемогущего? Обычно выбирается три пути (иногда одновременно): пытаться ублажать, задабривать и «покупать»; пытаться контролировать или бежать подальше. Ни один из этих путей не говорит о взрослой позиции мужчины, даже если они позволяют ему почувствовать свою власть, льстят или удобны женщине, и она эти способы бессознательно поддерживает. Когда же мужчине удается вырваться на время из лап родительского имаго, он может задаваться вопросами: что вообще происходит? Как я тут оказался? И делать-то с этим что? Ответить на эти вопросы самостоятельно бывает очень нелегко.
Что касается образа отца, то редкий мужчина не испытывает глубинную тоску по отцу. Отец может послужить моделью того, как мужчина живет во внешнем мире, как он терпит неудачи, но встает и продолжает действовать, не переставая быть при этом человеком, в первую очередь. Отец не должен быть недосягаемым богом или тем, кого сын не сможет уважать. Уважение не имеет никакогоотношения к страху перед отцом. Страх, наоборот, лишает его.
Если отсутствие отца (в первую очередь психологическое) было слишком явным, то диада мать-сын остается довольно сильной, а тоска по отцовской фигурепытается найти какой-то выход через отношения с другими мужчинами и женщинами: либо я сам для всех отец, которого мне никогда не хватало, либо я сын, ищущий отца и поэтому готовый искать одобрения у более властной фигуры, либо без конца борюсь с ним, и поэтому не терплю никакого давления из вне.
В терапии все эти истории разворачиваются, получают возможность быть подсвеченными и увиденными со стороны. Тогда есть какой-то шанс выйти из-под влияния родительских комплексов хотя бы в какие-то моменты жизни.
© Ольга Вертинская
