Когда начнется кризис и как к нему подготовиться

Есть ли смысл готовиться к кризису и если да, то к какому? Значений и градаций у понятия «кризис» много. И рецепты, актуальные для встряски, которая случается в России и мире каждые пять-десять лет, не имеют смысла, когда начинает трещать и рушиться система: как в СССР 30 лет назад или в Венесуэле сейчас — колонка экономиста Максима Бланта

Прежде чем начать готовиться к кризису, лучше попытаться ответить себе на несколько вопросов. Первый — какова вероятность того, что кризис начнется в этом году? А вероятность того, что он случится в ближайшие три года? Пять лет? Даже закоренелые оптимисты обнаружат, что уже на трехлетнем промежутке вероятность превышает 50 процентов, а в пятилетней перспективе и вовсе стремится к 100 процентам. По крайней мере сейчас, в начале 2019 года. Пессимисты же, подобно автору, сочтут эти экзерсисы бессмысленными, поскольку убеждены в том, что кризис уже начался и вопрос лишь в том, когда случится острая фаза. И раз уж кризис все равно неизбежен — не в этом году, так в следующем, — лучше быть к нему готовым. Чем больше времени на осмысленную подготовку, тем лучше.

К нынешнему кризису мы еще вернемся, до этого нужно определиться с другими вопросами, которые необходимо себе задать. Например, какова вероятность, что следующий кризис будет похож на предыдущий (образца 2014–2015 гг.) или на кризис 2008 года. А на 1998-й? А на 1991-й, на 1917-й, на «арабскую весну», Майдан, Венесуэлу? Понятно, что чем сильнее потрясения, тем ниже вероятность, но где тот порог, за которым она становится достаточно низкой, чтобы ей пренебречь? Именно с этого порога и нужно начинать подготовку к кризису. И относиться на этом этапе к этому стоит не как к попытке удачно вложиться и заработать, а как к неприятному и затратному процессу покупки страховки. Например, страховка моего автомобиля включает в себя угон, хотя за последние 30 лет у меня не угнали ни одной машины, а кризисов разной степени тяжести за это же время я пережил минимум шесть. В том числе и кризис, который привел к распаду СССР и смене строя со всеми вытекающими.

Если же принять во внимание, что нынешние власти с завидной последовательностью движутся в сторону Политбюро ЦК КПСС, повторяя все ошибки, которые привели к катастрофе (от БАМа и Олимпиады до гонки вооружений и поддержки маргинальных режимов в Азии и Латинской Америке), игнорировать вероятность повторения кризиса конца 80-х — начала 90-х у меня лично не получается.

Разница между страховкой автомобиля и страховкой от системного кризиса существенна. И заключается она, прежде всего, в том, что во втором случае регулярными «страховыми взносами» — ни на брокерский счет с последующей покупкой «надежных» активов, ни даже на счет в самом надежном западном банке — не отделаться. Просто потому, что под угрозой могут оказаться институциональные структуры: биржи и сам фондовый рынок, банковская система, даже деньги как таковые. Характерный пример — конфискационная «павловская» реформа января 1991 года с обменом крупных купюр и «временной» заморозкой вкладов, которая для большинства вылилась в потерю всех сбережений.

Понятно, что буквального повторения позднесоветской конфискации пока можно не опасаться. Партийные бонзы, при всей их надутости, сущие дети по сравнению с нынешними профессионалами, достигшими вершин мастерства в деле художественной стрижки населения. Да и в руках у нынешних, в отличие от тех, богатейший арсенал: налоги, акцизы, всевозможные поборы (от «Платона» до парковок), штрафы и тарифы. Если кто-то наивно думал, что на повышении пенсионного возраста и повышении налогов они остановятся, он ошибался. На очереди «социальная норма» энерготарифа. И приватизированное бесплатно жилье отнимать, понятное дело, никто не будет. Зачем, если можно при помощи тарифов на услуги ЖКХ, имущественного налога, платы за капремонт превратить его в ярмо, которое люди будут тянуть до последнего. Все это чревато либо социальным взрывом, либо радикальной сменой курса с публичным разоблачением и жестоким подавлением «либерального заговора». Так что опасаться сейчас стоит скорее не повторения распада СССР, а того, что последовало за сворачиванием НЭПа в конце 20-х. Не знаю, какой из этих двух вариантов следует считать более приемлемым и безопасным для каждого отдельного человека.

Характерная особенность текущей ситуации заключается в том, что политическая предсказуемость осталась в прошлом. Можно считать это последствиями кризиса 2008 года, можно объяснять другими причинами, но факт остается фактом: события, вероятность которых совсем недавно всеми оценивалась как пренебрежимо низкая, происходят с пугающей регулярностью. Путинская Россия тут безусловный лидер, но ни президентство Трампа, ни Brexit до последнего момента в качестве реальных никто всерьез не рассматривал. В переломные критические моменты ревизии начинает подвергаться аксиоматика: базовые ценности, понятия и принципы, не разделять которые до этого могли только ни на что не претендующие маргиналы. Ни торговую войну, ни стену с соседним государством, ни выход из Евросоюза в качестве официальной политики США или Великобритании еще совсем недавно и представить себе было невозможно. Как и ту поддержку, которую получил социалист Берни Сандерс. Возьмется ли кто-нибудь предсказать исход президентских выборов в США, которые состоятся уже в следующем году? А если и возьмется, насколько такой прогноз будет адекватным через полгода? Сможет ли кто-нибудь оценить реакцию рынков на победу левых популистов и приход в администрацию активистов «Оккупай Уолл-стрит», поддержавших в 2016 году Сандерса? А реакцию этой администрации на реакцию рынков? Такая же неопределенность наблюдается и по всей Европе. Популизм — где левый, а где и правый — набирает обороты по всему миру. Экономические же последствия пребывания популистов у власти наглядно демонстрирует сегодня Венесуэла.

Все это лучше держать в голове при разработке «Плана Б» — индивидуальной стратегии поведения на случай, если кризис начнет выходить за рамки глубокой коррекции фондовых рынков. Более того, эту стратегию необходимо регулярно переосмысливать и корректировать. Наличие транспорта, продуманный маршрут и небольшой запас наличной валюты на случай, если эпицентром кризиса станет Россия, дадут возможность покинуть страну. Но все это будет бесполезным, если системным кризисом накроет Европу или США. В моем личном рейтинге со страновым риском, связанным с разрушением институтов в России, ни одна другая страна, приемлемая для проживания, соперничать не может. Хотя бы в силу слабости и размытости российской институциональной базы, которая отнюдь не укрепляется, а вовсе даже наоборот — стремительно разрушается. Хотя в таких делах оценка рисков и выработка стратегии — дело сугубо индивидуальное. Единственное, что тут можно посоветовать, — сверять свои выводы с профессиональными исследованиями. Например, со свежим докладом Давосского форума о глобальных рисках. Пересказывать этот 100-страничный документ смысла особого не имеет, но прочитать его стоит. Хотя бы для того, чтобы понять, чего боятся люди, принимающие серьезные экономические и политические решения, и какой они видят выход из сложившейся ситуации.

Не следует воспринимать все вышеизложенное ни как очередную алармистскую «страшилку», ни как призыв немедленно все бросить и бежать копать себе бомбоубежище. Наличие страховки от наводнения не означает того, что наводнение уже началось. Тем не менее с неба уже закапало. Из неприятных признаков стоит отметить, прежде всего, замедление китайской экономики. По результатам прошлого года она выросла на 6,6%, но это худший показатель с 1990 года. Китай уже давно является главным локомотивом мировой экономики, поэтому новость не самая приятная. Если же учесть потенциальные разрушительные последствия далекой от завершения торговой войны между первой и второй экономиками мира, предупреждение главы МВФ Кристин Лагард («Мы не говорим, что приближается рецессия, но мы говорим, что кризис наступит») может оказаться проявлением оптимизма. Пока МВФ официально понизил прогноз роста мировой экономики на этот год c 3,7% до 3,5%. Но, во-первых, МВФ вынужден демонстрировать хорошую мину даже при самой плохой игре, чтобы избежать обвинений в провоцировании паники. А во-вторых, в отчете специально оговаривается, что результаты могут оказаться хуже, если торговые войны продолжатся или включатся другие факторы. Например, «жесткий сценарий» Brexit без соглашения с Евросоюзом.

Итак, плохая новость в том, что кризис, скорее всего, начался. Но есть и хорошая: пока вероятность контролируемой «мягкой посадки» Китая и такого же «мягкого» прощания Великобритании с Евросоюзом достаточно велика. Россию, которая в торговых войнах (у нас это называется антисанкции и импортозамещение) погрязла глубже многих прочих, ничего приятного даже при относительно мягких сценариях не ждет. Застой последних лет, скорее всего, сменится рецессией из-за снижения спроса на сырье.

Ссылка на оригинал статьи

Важные отличия мамы от папы в современной генетике

Должны ли быть евреи благодарны Сталину и СССР?

Как я побывал на съемках Дау: Блог