Космическая тема у советских художников

Моя космическая тема подспудно рождалась и зрела в юные годы. К ней я шел вместе со всей страной, через испытания и трудности. Детство пришлось на послереволюционные годы, когда все люди мечтали о прекрасном будущем, а ведь жили еще очень бедно. И трудности тех лет не могли помешать устремлению вперед, к новому, неизведанному. Мы, дети алтайского села, ничего не слышали тогда о космосе, но нас влекло небо. Когда в вышине пролетал самолет, мы долго провожали его взглядом, увлеченно говорили об авиации.

Отца своего не помню, его — организатора сельскохозяйственной коммуны «Ракета» — зверски убили кулаки. Коммуна с таким обращенным в будущее названием, просуществовав всего два года, распалась. После смерти отца нас осталось пятеро детей, и в шесть лет я уже был должен заботиться о пропитании. Старшие брат и сестра батрачили. Нередко на Алтае в то время были голод и неурожай. И все-таки, несмотря на тяжелую нужду, меня определили в школу — я первым в нашей семье стал грамотным. В 1932 году мать, взяв нас — младших детей, переехала в Красноярск, где в течение полутора лет мы жили и работали в совхозе. Тринадцатилетним подростком я осваивал разные профессии: был телефонистом и бухгалтером. А по возвращении в родное село работал в колхозе счетоводом — ведь взрослое население было поголовно неграмотным.

После перерыва снова, по настоянию директора школы, взялся за учебу, догнал своих бывших одноклассников. В это же время стал заниматься рисованием, делая тушью портреты вождей революции. Первыми рисунками оклеил небольшую комнатку при школе, которую выделили матери, работавшей уборщицей. Однажды какой-то гость из района случайно обратил внимание на мои рисунки и, уезжая, захватил их с собой. Помню, в 1935 году состоялся районный съезд Советов. В зале были вывешены мои рисунки. Решением съезда мне назначалась специальная стипендия, и продолжать учебу я остался в райцентре Ключи.

Здесь мечта о небе, авиации, полетах снова дала знать о себе. Под ее влиянием окончил планерную школу. И все свободное время поглощало это сильное увлечение, да еще любовь к рисованию. Под своеобразную мастерскую мне отвели небольшой школьный спортзал. Поначалу совершенно не имел представления о том, как и чем разводить краски. Попробовал даже сливочным маслом (ведь краски назывались масляными!). Затем приспособился разводить олифой. Прямо давил краски из тюбиков на холст и там уже смешивал их. О палитре еще не знал. Все давалось с трудом, как открытие, все проверялось тут же на практике. Очень помогало чтение, особенно много полезного почерпнул из книги о Василии Ивановиче Сурикове.
Окончив 9-й класс, поехал в Москву с надеждой получить художественное образование. Не ослабевал и интерес к авиации. Поэтому, поступив в художественное училище имени М. И. Калинина, параллельно стал заниматься в парашютной школе. Прыгал с самолета на станции Планерная, овладевал теорией. Записался даже в авиационный кружок при клубе имени В. П. Чкалова. И все-таки любовь к искусству была сильней, так что кружок пришлось бросить. К тому же в 1939 году меня призвали в армию и отправили на Восток, где только что отгремели бои в районе Халхин-Гола.

Весть о начале Великой Отечественной войны застала меня в пограничной Даурии; сначала служил разведчиком, потом в составе мотострелкового полка оказался в Монголии. А в 1942 году меня откомандировали для работы в дивизионной газете «Натиск», где я писал стихи, рисовал, делал карикатуры. В августе 45-го принимал участие в боях с Квантунской армией.

После войны вернулся к учебе. Стал художником-монументалистом. Много работал над темой Ленина, семьи Ульяновых. Космическая тема оказалась закономерным и естественным развитием ленинской. Ведь именно воплощенные в жизнь идеи Ильича стали той стартовой площадкой, что вывела Страну Советов на космическую орбиту.

Первым толчком к теме космоса послужило замечательное событие: запуск искусственного спутника Земли. Совместно с коллегой художником Д. Мер-пертом мы выполнили мозаичное панно «Индустрия», в центре которого изображен спутник, символически устремленный в пространство рукой человека. С этой работы фактически и началась моя космическая тема, продолжающаяся вот уже 25 лет. Очень укрепила меня в правильности ее выбора незабываемая встреча с первым космонавтом планеты Юрием Г агариным.

Тогда, летом 1961 года, почти сразу после славного космического полета, мне посчастливилось сделать натурный портрет героя, положенный в основу одной из мозаик. А продолжительная интересная беседа с космонавтом состоялась позже в Крыму. Я в ту пору делал серию мозаик для «Артека». Юрий Алексеевич, часто приезжавший к пионерам, заметил мои работы. Однажды, рассматривая очередное панно, обратился ко мне:

—    Как это вам удалось отыскать в Гурзуфе зеленые, синие, а тем более малиновые камни? Мне почему-то все больше серые попадаются... Очень это здорово, даря детям красоту, вы в то же время пробуждаете у них интерес к природе, любовь к Родине... И еще нравится мне, что вы стремитесь к простоте, избегаете вычурности.
Помолчав, Гагарин добавил:

—    Очень советую: познакомьтесь с космонавтами поближе. Думаю, что встречи с ними не пройдут бесследно для вашего творчества...

С тех пор мне удалось познакомиться и подружиться со многими космонавтами. Одним из самых дорогих для меня результатов дружеских и деловых встреч с героями космоса была большая работа для Звездного городка.

Четверть века назад в подмосковном лесу расчищались поляны для улиц нового города. Славное имя Звездный ему придумал Гагарин. В первые годы своего существования городок был еще необжитым, малонаселенным. Да и космонавтов можно было перечесть по пальцам. Постепенно мужал и рос городок, вздымались ввысь этажи. Появились и первые памятники. В 1967 году по инициативе ЦК ВЛКСМ в Звездном сооружена аллея «Покорители космоса». Проектировал аллею Анатолий Трофимович Полянский, с которым мы сотрудничали в «Артеке». А мне выпала честь делать для аллеи Героев двусторонние мозаики на высоких пилонах. Одна из сторон решалась как портрет героя, другая представляла собой обобщенный сюжет, связанный с образом портретируемого.

Открывает аллею мозаичный портрет К. Э. Циолковского, на пилоне высечены его пророческие слова: «Человечество... сначала робко проникнет за пределы атмосферы, а затем завоюет все околосолнечное пространство». Мечта ученого как бы находит жизненное воплощение в содержании и оформлении всей мемориальной аллеи Звездного. Приковывает внимание «Золотая доска» с именами покорителей космоса. Посетителей встречает незабываемая улыбка Юрия Гагарина. Здесь же изображены другие космонавты страны. Венчает аллею стела с рельефом В. И. Ленина. У космонавтов сложилась добрая традиция перед полетом фотографироваться у подножия стелы с родными и друзьями, встречать здесь почетных гостей Звездного.

Портретом Юрия Гагарина открылась пополняемая мною из года в год галерея героев космоса. Ее продолжили портреты Валентины Терешковой, Германа Титова, Алексея Леонова, Виктора Горбатко и других космонавтов. В этой работе мною всегда руководило стремление создать психологический образ современников, занятых трудным, героическим делом. Раскрыть их внутренний облик, передать индивидуальные качества характера, сохраняя, конечно, и эффектную внешнюю атрибутику, красноречиво говорящую о славной современной профессии.

Со многими космонавтами я дружу, интересуюсь ходом их ответственных экспериментов, радуюсь их успехам и достижениям. Это заметно помогает в творчестве. Так, с удовлетворением, взыскательностью и вместе с тем очень свободно и естественно работал над образами моих дорогих земляков — космонавтов Германа Титова и Василия Лазарева. Герои изображены неторопливо идущими по родной земле. Они еще не успели расстаться с великолепной космической амуницией, но беседа их уже носит непринужденный, приятельский характер.

Вообще в последнее время все чаще обращаюсь к парным портретам и многофигурным панно, к форме триптиха. Хочется, чтобы рассказ о героях космоса был более монументален, убедителен, а галерея образов стала максимально полной, чтобы люди знали в лицо замечательных «завоевателей околосолнечного пространства». В одном из недавних произведений — групповом портрете «Интеркосмос» запечатлены в рост 23 космонавта на фоне знамен стран — участниц международного космического сотрудничества. Сначала задумал картину в форме триптиха, но жизнь, новая информация подсказывали единое общее решение и более сложную группировку персонажей. Не раз обращался мысленно к великому примеру группового портрета в мировой живописи: перед глазами стоял «Ночной дозор» Рембрандта.

Совместная деятельность космических экипажей разных стран воплощена также в мозаике «Союз» — «Аполлон». Работаю над новым триптихом, в котором будет раскрыта тема сотрудничества наших космонавтов с звездными братьями из Монголии, Индии, Вьетнама. Потоянно встречаюсь в мастерской с друзьями-космонавтами, делаю с натуры их портреты, наблюдаю их в беседе, общении, всегда подмечаю что-то интересное, новое.

Лучше понять этих мужественных людей, чья профессия постоянно связана с риском, высокой ответственностью, железной самодисциплиной, мне помогает собственное прошлое фронтовика. Ведь сегодняшние космонавты — прямые наследники героев Великой Отечественной войны. Всегда стремлюсь подчеркнуть в произведениях на космическую тему нерушимую связь поколений. В этом радостном, требующем большого душевного напряжения труде меня неизменно вдохновляет горячее стремление сохранить для потомства образы наших прекрасных современников — покорителей космоса.